ТЩЕТА КРИТИКИ
Как в искусстве самый низкий жанр – эстрада, так и в литературе самый
низкий жанр – критика. И пусть В.Бондаренко не обольщается тем сознанием, что
«критика – это литература!» («Завтра», №33, 2005), так как она (критика) призвана не создавать, не творить подлинную литературу, а
обслуживать ее.
Лишь
малоодаренные литераторы, вступившие на критическую стезю, то есть не художники
по своей природе, задерживаются на этой стезе надолго. Талантливый человек не
может не развиваться, не расти творчески и духовно. И потому многие из тех, кто
занимался когда-то критикой и литературоведением, пошли дальше, вырвались из
узких литературно-критических оков. Одни посвятили себя историческим
исследованиям (Кожинов), другие ушли в историко-философскую
публицистику (Глушкова, Казинцев). Они научились
видеть шире и глубже, их стали волновать более серьезные, более глобальные
проблемы, вставшие перед страной. А критика была для них всего лишь стартовой
площадкой в мыслительной работе. Бондаренко же не захотел или не сумел свернуть
с наезженной колеи. Да и, видимо, незачем ему было:
набил руку на легковесной писанине, да и газету получил для себя – зачем что-то
менять?
Вот
и клепает он статью за статьей про всех подряд – от И.Тюленева до Е.Рейна. Уже
до пенсионного возраста дожил, а все нахваливает еврейских бездарей и русских
графоманов. Не надоело, Владимир Григорьевич? Или ничего другого делать не
умеешь? Что, очень хочется хоть каким-то боком зацепиться в литературе? Не
отсюда ли это твое самовнушение: мол, без критики не было бы литературы. Надо
же додуматься до такого!
Да,
я и сам писал критические статьи, вызывавшие, кстати сказать, острую полемику и
скрежет зубовный у наших идеологических противников. Хотя критиком никогда себя
не считал. Сказал всё, что хотел сказать в этом жанре, и ушел в публицистику,
потому что в стране начались великие трагические события. В литературе к тому
времени уже никаких великих событий не происходило, ни в поэзии, ни в прозе.
Страна погибала, враг изнутри раздирал Родину, а большинство российских
писателей продолжало что-то трусливо мямлить Бог знает
о чем, но только не о постигшей нас катастрофе. А о внутренних врагах Родины
они до сих пор боятся правду сказать. Между прочим,
это является и причиной и фактором того, что народ позволил нашим врагам
разрушить страну.
Какая
сейчас может быть литературная критика?! И дело даже не в том, что не создано в
последние годы великих произведений. Беда современной литературы в другом: она все еще живет по
старинке, смотрит на мир и оценивает его через прошлые, советские
представления. Она пока еще не способна точно отразить произошедшее
с нами и со страной. Современные писатели за редким исключением боятся говорить
всем видимую правду, не решаются называть вещи своими именами. «Зачем мне это
надо? – думают многие. – Не дай Бог войти в список одиозных авторов, тогда
совсем кислород перекроют… Пусть там Хатюшин с Борисом
Мироновым врагов России по именам называют, а мы посидим в кустиках, подождем,
когда власть сменится». И лудят стихотворцы, как тридцать лет назад, безобидные
стишата про березки, про облака, про речку и деревенских петухов, а кто-то и
про Париж… И журналы с удовольствием их публикуют –
проблем меньше. А писательские организации с такой же легкостью раздают им премии.
Ну не смешно ли это – премия Александра Невского за стишки про осинки и лопухи?
Это
как если бы Москва была взята нацистской Германией, а российские писатели
спокойно обсуждали бы проблемы литературной критики, которая, в свою очередь,
благоволила бы к прозаикам и поэтам, восхищающимся красотами природы. А ведь
«пятая колонна» демократов сделала все то, что мечтал сделать на нашей земле
Гитлер.
Тридцать
лет назад можно было и критиковать, и поддерживать
подобную поэзию, забиваемую безродными «метафористами».
Но сейчас-то какой в ней прок на фоне убывания населения по миллиону в год? В
скором времени все эти березки, и речки перестанут нам принадлежать, ни
деревень не будет, ни петухов. И нужно наконец понять,
что при подобной приспособленческой литературе, сторонящейся народного горя и
не решающейся говорить о главном, власть не сменится.
Так
вот и приходится Бондаренке из статьи в статью
прославлять Бродского и Юнну Мориц,
присовокупив к ним Ю.Кузнецова да вытащенного недавно из небытия полуграмотного
стихоплета Олега Григорьева. Ну не разбирается наш «критик» в поэзии, не дано
ему это. Но очень хочется закрепиться в литературе, точнее, как сказал о нем
когда-то В.Бушин, «всосаться» в нее.
Мне
скажут: есть Проханов, есть Распутин и Личутин… Да, есть. Хорошие,
сильные писатели. Да только давайте честно скажем: великих произведений они не
создали. Крепкая распутинская повесть «Дочь Ивана,
мать Ивана» все же главных врагов страны не показывает, молчит о них. И такова,
к сожалению, тенденция всей современной литературы – молчать о главном. А
отслеживать в наше время так называемый «литературный процесс» – удел
критических посредственностей. Пусть они этим и
занимаются.
Лучшая,
наиболее серьезная критика исходит из-под пера самих прозаиков и поэтов.
Примерами тому служат многие критические работы А.Байгушева,
Ст.Золотцева, Ст.Куняева, Е.Ованесяна, И.Штокмана, а в недавнем прошлом – Т.Глушковой, Е.Лебедева,
Н.Котенко. Кстати, ни одно из этих имен в качестве
положительных примеров Бондаренко не назвал в своей статье. И уже даже в этом
видна его необъективность.
Художникам
в истинном смысле этого слова не нужно суетиться, не нужно спешить с оценками,
их критические работы, как правило, лишены тенденциозности и, одновременно, не
являются для них смыслом жизни. Они способны оценить произведение именно
взглядом художника, и потому их взгляд всегда интереснее мнения чистого
критика.
Наша
литература находится в каком-то двусмысленном положении: с одной стороны, все
понимают, что произошло и что происходит с нами и со страной, но с другой
стороны, писать об этом – лучше не надо. Потому что, видите ли, власть нам
может отказать в премиях. И при этом хотим признания народа…
Критика
становится литературой лишь тогда, когда есть эта самая Литература с большой
буквы. Когда же ее нет, то критика превращается в никчемную поденщину,
скатывается до вымученной рецензионной болтовни, которую никто не читает.
См. на Интернет-сайте: hat-valeri.narod.ru